Если честно, думала, придется выбыть. Но пришло ко мне что-то хрупкое, до конца понятное, наверное, только мне самой.
Хороводы из желто-красных листьев…
В них замешана грусть и походка сонной
Утомленной делами хитрости лисьей,
Что укрылась под растворившейся кроной.
Тихо шепчет за елью невидимка-забота,
Ей все хочется, чтобы стало немного теплее.
У сарая соседского покосились ворота,
В облупившейся краске дыры чернеют.
На стекло подышав, я рисую улыбку,
Ее капли дождя, зло свистя, увлекают.
Слишком тонко ее положение, зыбко.
Заодно с ней тоскливо мысли сгорают.
Об улыбке пишу я в записках капризам,
Речь к концу переходит на тусклые листья,
К тучам бледным и изредка мертвенно-сизым
И калины печально опущенным кИстям.
Я кричу об улыбке, упав на асфальте –
Накрывает колючим дождя одеялом.
Снисходительно ветер прошепчет: «Оставьте…
Лучше сдаться, все силы дрема забрала…»
Я в плену у пушистого плюша тедди,
Паутиной опутали незаметные нити.
Ведь во сне никогда не бывает трагедий…
Sleep, my sugar… Прошу тебя, sleep, my sweetie…