Незнакомый голос заставил вздрогнуть. От прикосновения рук едва не сработал застарелый рефлекс: резко корпус вперёд, захват, удар локтем в область пятого шейного позвонка и одновременно коленом в солнечное сплетение - и бросок.
Чудом сдержался.
Стянул со лба мокрое, холодное, вытер этим лицо.
Осторожно поинтересовался:
- Почему - лежи?
Хотелось спросить совсем другое, но самый глупый вопрос почему-то выскочил первым.

Короткая фраза расставила всё по своим местам: в голосе проявились знакомые раздражающие нотки.
- А, это ты...- коротко отозвался, изображая понимание, и сел в постели, свесив ноги на пол. - Тут можно как-нибудь свет зажечь?
Испугавшись сказанного, лихорадочно ощупал себя на предмет наличия штанов и вздохнул с облегчением.
Собственно, Джейк уже начал привыкать к постоянному присутствию магианы в пределах досягаемости. Кажется, она преследовала его даже во сне: яркие вспышки света, пронзающие помутневшее сознание, неизменно оборачивались её рыжими прядями, а её голос всё что-то бубнил, бубнил, бубнил, пока в голове, превратившейся в чугунок, не застучали проворные деревянные киянки, напрочь перекрыв доступ информации.

Джейк уже собирался буркнуть, что теперь уж непременно напьётся, если это вдруг действительно сподвигнет рыжую не оказываться рядом с ним, но как только огонёк свечи разогнал темноту и выкрал из мрака очертания предметов, он вдруг всё понял.
Он в комнате. Судя по спартанской обстановке и знакомым бревенчатым стенам, это всё та же таверна, где он вчера? позавчера?...так мило пообщался с местным пьяницей.
Василь. Погиб. Так, нет, нет, это не может быть правдой, это какая-то несусветная чушь, и Джейк не будет думать о всякой ерунде! Сейчас важно другое.
Важно мокрое полотенце, сползшее с его лица.
Важен котелок, пахнущий каким-то гадким травяным варевом - тот же привкус он чувствовал сейчас во рту, и та же гадость благоухала из стоящей рядом на столике кружки.
Важен тихий голос из темноты и мягкое, но властное прикосновение рук.
Она что, сидела тут с ним всё это время?
Замелькавшие, заплясавшие в мозгу картинки-воспоминания - падающие столы, бьющаяся посуда и прочие мелочи, - заставили мозг взорваться жгучим стыдом.
Она что, всё это видела?!
- Ой-йооо...- только и смог выдавить, откидываясь обратно на подушку.
К стыду примешались растерянность и непонимание. И странное желание каяться, оправдываться, потому что он же не хотел, это всё случайно так вышло, и он вовсе не рассчитывал... и ещё вспыхнуло осознание, что нафиг ей не нужны его оправдания.
Она просто была рядом.
- Керри... - хмуро пробормотал Джейк, ожидая в ответ хлопок дверью.

- Ты не ответила! - возмутился Джейк, до дуриков не желая развивать тему своих подвигов в нетрезвом состоянии.  Но поскольку заполучить ответ на заданный вопрос было проще простого, - достаточно было сбегать к хозяйке таверны, покаяться и уточнить время и дату, - он не стал настаивать. Лукаво прищурил глаза и с вызовом взглянул на магиану.
- Твой ход!

- Приехали, - пробормотал Джейк, отворачиваясь. Девица даже не пыталась скрыть резкую перемену в настроении. Похоже, снова включился процесс самолюбования: постаравшись ответить на простейший вопрос оригинально и туманно, Керри снова вернулась в привычное состояние. - Меня только одно интересует: ты ела сегодня?

Стиснув зубы, подавил жгучее желание схватить подушку и как следует ею навалять вздорной девице. Шумно выдохув, вскочил и умчался прочь из комнаты, забыв прикрыть дверь, поэтому в комнате отчётливо слышны были сначала удаляющиеся шаги по коридору, потом жуткий грохот чего-то тяжелого, кубарем катящегося по ступенькам лестницы, а потом много мата, которому вторили испуганные вопли хозяйки таверны.
Джейк вскоре вернулся. Вслед за ним в комнату вбежал хозяйский сын с круглыми от ужаса глазами и с огромной корзиной, которую он едва удерживал обеими руками. Повинуясь грозно указующему персту Джейка, паренёк торопливо выставил перед Керри тарелки с румяными кусками жаркого, салатами аж четырёх видов, испуганно подсунул с краешку разделочную доску, на которой перемешались ломтики сыра и колбасы, а острый поварской нож залихватски торчал из куска мясного рулета - парень просто не успел его нарезать для гневливого постояльца.
Из корзины вынырнули кофейник, две чашки и сахарница. К счастью, в этот момент никто не смотрел на Джейка: тот корчил жуткие рожи, кривил рот, и выворачивал шею, стараясь не расхохотаться. Справившись с эмоциями, сердито хмыкнул, кивнул в сторону двери и, проводив убегающего мальчишку строгим взглядом, уселся напротив Керри, копируя её позу.
- "Если что-то днём...вроде..." - передразнил он девушку. - Налетай. Что не съешь - в карман вывалю. В твой, Керри, в твой, - кряхтя, поменял позу, вытягиваясь вдоль рядов тарелок. Место, коим он только что пересчитал ступеньки, требовало горизонтального положения тушки.

- Значит, в карман, - меланхолично заметил Джейк, ловко нарезая рулет и подсовывая Керри кусочки побольше и покрасивее. - А что за деньги там на столе?...О...- стыдливо прикрыв лицо ладонью, потупил взор. - Нет, только не говори мне, что в бессознательном состоянии я оказывал тебе услуги определённого характера, и ты была столь щедра, что...
Вдруг осёкся, схватил нож и спрятал его за спину, почему-то даже не подумав об опасной близости разделочной доски, груды тарелок и огнедышащего кофейника.

Глубоко задумался, стараясь вспомнить собственный акт великодушия и расточительности. Да не было такого! Внимательно посмотрел на Керри, но по её лицу невозможно было понять, потешается она или говорит серьёзно. Чтобы чем-то оправдать затянувшееся молчание, взялся разливать кофе по чашкам и созидать бутерброды с сыром.
- Больше я ничего не натворил? - наконец решился на моральное самоубийство, изо всех сил желая услышать "нет, ничего" и чётко ощущая, что уши прямо-таки пылают и едва не светятся в полумраке комнаты.

- Да не помню я! - всё ещё витая в мыслях о своём, пробормотал Джейк, на автомате потихоньку выщипывая шерсть из шкуры и складывая её на бутерброд. - Должно быть, я их просто случайно уронил...
Встрепенувшись, ещё раз прокрутил в мозгу фразу Керри, широко улыбнулся и дёрнул плечом, что должно было обозначать жест неопределённости:
- Мне нравится смотреть, как ты ешь.
Джейк почти не соврал. Его действительно умилял аппетит Керри и то, как она бесцеремонно хватает еду руками, не стесняясь выбирать куски покрупнее и пожирнее, а потом облизывает пальцы, хотя рядом лежит стопка салфеток. Незамужние девицы высших сословий кушали, как правило, весьма деликатно и сверхэстетично, к тому же на великосветских приёмах этикет предписывал им едва притрагиваться к еде, непременно оставляя часть на тарелке, дабы не показаться потенциальным претендентам на руку и сердце прожорливыми. Фальшивость этих ухищрений неизменно выводила Джейка из себя.

Выбросив волосатый бутерброд в камин, Джейк потянулся  чашке с остывающим кофе и принялся с наслаждением смаковать крепкий напиток, с блуждающей улыбкой слушая Керри и постоянно ловя себя на мысли, что не очень-то верит в её благородное происхождение. Простолюдинка как есть. Возможно, даже успела поработать на городском рынке зеленщицей, на все лады нахваливая свой товар и лихо отшивая тех, кто усомнился в его свежести или осмеливался торговаться. Лексикон, манеры...А может, и помощницей кухарки в богатом доме побывала, оттого и знает, как благородные девицы трапезничают...Однако рассказ получился такой живой и эмоциональный, что Джейк, никогда не жаловавшийся на богатое воображение, не смог удержаться от хохота.
Вот только зря он сделал перед этим такой большой глоток кофе. Изо всех сил прижимая ладонь ко рту и отчаянно мотая головой, Джейк тщетно пытался подать девушке знак, чтобы та наконец замолчала. Но образ зубастой принцессы добил его окончательно. Парень, не выдержав, заржал в голос, оросив напитком несъеденные остатки салатов. Поперхнулся, закашлялся, задыхаясь, выпалил отчаянное "тьфу ты, зараза!" и повалился лицом в подушку, сотрясаясь от смеха.
- Такого нарочно не придумаешь! - наконец прокомментировал он рассказ Керри, утирая слёзы и тщетно пытаясь отдышаться.