Немыслимым рывком выбросил тело на более-менее крепкую кочку, предварительно повыдергав из неё весь осот в бессмысленных попытках ухватиться и изрезав при этом все ладони. Как следует оттолкнувшись, тяжело плюхнулся на островок, на котором примостилась башня. Уселся, тяжело дыша, стащил с себя сапоги и вылил из них жёлтую вонючую воду.
Затем разделся, хорошенько выжал плащ и штаны, и понял вдруг, что комаров на острове нет вопреки всякой логике.
Развесил одежду на зубьях частокола, медленно обошёл башню. Самые смелые предположения подтвердились: строение за ольшанником оказалось гильотиной. Верёвка, поднимающая лезвие, давно сгнила, а само лезвие проржавело до дыр в полотне, но сооружение выглядело устрашающим даже невзирая на видимые повреждения.
Джейк вернулся ко входу и пошатал дубовую дверь на массивных петлях.

Скрипнул зубами, прислушиваясь к монологу магианы, и с такой силой рванул ручку двери, что она осталась у него в руках. Обернувшись к девице, видимо, решившей преследовать его до конца жизни по неизвестным Джейку причинам, быстро подошёл к ней, совершенно не задумываясь о том, что не пристало являться пред незамужней благородной дамою настолько неодетым.
- Думаешь только о себе, - прошипел он, буквально закипая от гнева. - Только собственное "хочу" и "не хочу" имеет для тебя значение! Упиваешься своими придуманными горестями: видите ли, чересчур заботой окружили, ох, бедняжка! Ты не способна на благодарность ни за то великое, что дали тебе родители, ни за то малое, что пытался дать я. Будь счастлива с тем, кого ты действительно любишь, - с самой собой!
Яростно чмокнул девицу в губы, вручил ей ручку от двери и, развернувшись, рванул ко входу в башню. Высадил дверь плечом, с удивлением уставился на неё, с оглушительным грохотом упавшую под ноги. Прошёл по ней, бережно поднял и привалил обратно к проёму, запершись изнутри. Осмотрелся.
Абсолютно круглая комната, обставленная не то чтобы неплохо - роскошно, если сделать скидку на пыль, паутину и проступившую на отсыревших стенах плесень. Изумительной красоты диван на тонких изящных ножках, обивка которого - миниатюрные гобелены ручной работы. Внушительных размеров камин, выложенный мраморной плиткой. На каминной полке - потемневший от времени и сырости портрет...Джейк мазнул по нему ладонью и отшатнулся: на него смотрели строгие фиалковые глаза.
Напротив входной двери обнаружилась прикрытая занавеской дверь в пристрой. Джейк заглянул туда и присвистнул: вдоль стены тянулось странное сооружение из соединяющихся сосудов, колб, змеевиков, трубок и странных склянок, наполненных чем-то непонятным. Длинный грубо выструганный стол, стоящий посреди пристроя, был уставлен банками, ретортами, мензурками, какими-то приборами.
Винтовая лестница увела Джейка наверх: его интересовал бьющийся в рогатине сгусток пламени, венчающий крышу башни.

- Тьфу, - закрыл глаза, стиснул кулаки. Ударить женщину он не мог. Просто нельзя. Иначе убил бы.
Продолжил восхождение на верхний ярус башни. В ушах шумело так, что аж мутило.
Наверху обнаружилась ещё одна круглая комната, перегороженная дощатой стенкой вырезанной в ней дверцей. Повсюду в комнате были книги. Толстые, тонкие, старые, ветхие, обтянутые дорогой кожей с тиснением или же вовсе без обложек. Свитки, таблички, тетради, рассыпанные листы...На столе, на полках, в креслах, на полу. Не было книг лишь на узкой массивной кровати, впрочем, и без того заваленной каким-то тряпьём.
Джейк распахнул плотные шторы, не пропускающие в комнату ни лучика света, и выглянул в пыльное круглое окно. Высоко же, а... Осмотрелся, высунувшись наружу по пояс. Ловко извернувшись, уселся на подоконнике, свесив ноги в комнату и силясь рассмотреть, что же там на крыше.
Огонь ревел совсем близко, Джейк даже чувствовал волны жара на лице. Но козырёк конусообразной крыши не позволял рассмотреть диковинку.
- Эк тебя, - пробормотал Джейк, заползая обратно в комнату, пока рыжая тварь не ворвалась и не столкнула его вниз. - Видать, приковали и забыли...неспроста же...
Заглянул за перегородку и опешил: узкое помещение было выложено керамической плиткой, обладало водостоком и небольшим деревянным жёлобом чуть выше человеческого роста.
Джейк в полной растерянности тронул жёлоб, тот вдруг с тихим рокотом накренился, и по нему побежала струя воды.
Чистой.
Тёплой.
Джейк намочил водой руку, обнюхал, даже лизнул. Нормальная чистая вода.
Не теряя времени, шагнул под душ, с удовольствием смыл с себя болотную тину, с шипением подставил под струю саднящую щёку, отмыл отросшие до плеч волосы...и на этом праздник души, вернее, душа, закончился.
Покинув замечательное место, парень прошёлся по комнате, разыскивая что-нибудь непыльное, чем можно было бы вытереться. Обнаружил под стопками книг низкий деревянный сундук, открыл его и извлёк оттуда несколько просторных рубах старомодного покроя, роскошный - для своего века - камзол с большими деревянными пуговицами, пару брюк...Как нарочно, их прежний хозяин был почти одного роста с Джейком и совсем немного уже в плечах: вещи, хоть и вышли из моды и отличались вычурным усложнённым кроем, отлично подошли. Рукава камзола крепились к плечам кожаными шнурами, и Джейк поспешил от них избавиться. Манжеты и большой квадратный ворот рубахи были украшены тончайшим  кружевом, которое парень безжалостно оборвал.
И вот теперь, когда жизнь практически полностью наладилась, Джейк почувствовал вдруг полнейшее к ней равнодушие.
Сидя на стопке книг перед раскрытым сундуком, бессмысленно обводил взглядом комнату, силясь понять, что же теперь...как же дальше...

Джейк
Похлёбка, сваренная в котелке, подвешенном на массивный крюк в камине (на дрова пришлось изломать гильотину), хоть и выглядела неказисто, зато головокружительно пахла грибами и была как минимум съедобной и горячей. Джейк, маковой росинки с прошлой ночи не перехвативший, набросился на ароматное варево, но отпрянул, фыркая, как обжегшийся кот. Пришлось чинно переложить своё творчество в тарелку и культурно воспользоваться ложкой. Эх, сюда б ещё сметанки, да пожирней!...хотя и так сойдёт.
Дверь, которую он с такой аккуратностью вправил в проём, снова валялась на полу. Джейк со вздохом прошёл по ней, взгромоздился на разломанную каменную скамью у входа и приступил к ужину.
Отнести что ли рыжей поесть? Кстати, где она? Тоже ведь со вчерашнего голодная бегает. А хотя...какая разница? Она ж у нас совсем не беспомощная девочка и уж конечно, не деревенская простушка, с которой Джейку рекомендовано цацкаться. Эдак угостишь без задней мысли и узнаешь много нового...неее. Оно того не стоит.
Джейк мрачно хмыкнул, осторожно притрагиваясь ледяными кончиками пальцев к щеке, и с удвоенной силой накинулся на похлёбку.
Да, жизнь хороша. Скорее "вопреки", чем "благодаря", но это неважно.
Задрав голову, долго разглядывал сверкающий в сумрачном небе огненный шар, который, казалось, несколько успокоился и с ответным любопытством пялился на трапезничающего гостя. Брр...придёт ж в голову такая чушь. У огня нет глаз!

Перикола
Смущённо затеребила подол платьица, заулыбалась, пряча глаза и не зная, как принимать такую искреннюю и бесхитростную похвалу.
- Ты уже проснулась!...А я ничегошечки не успела, - затараторила Перикола, приставив веник к стене домика, и поскакала навстречу Инь. - Подумала тут, к тебе люди ходят, надо бы прибрать...А если ты расскажешь мне, как называются травки, я даже могла бы тебе помогать! - переключилась она на другое, здраво рассудив, что, раз уж нет нуждающихся в поливе грядок, можно немного попрактиковаться в целительстве и зельеварении.

Джейк офигел настолько, что даже зажмурился и прислушался, не звучат ли в тишине странные голоса?
Вроде нет...
Гениальное озарение вдруг снизошло на него: у психованной самовлюблённой магианы, бросающейся в морду с когтями и не умеющую общаться без хамства и грубостей, есть сестра-близнец! Милая, по сути, девчушка, озорная и непоседливая, улыбчивая и любящая сидеть по-турецки, вот как сейчас.
Впрочем, сие озарение вполне могло быть остаточным действием галлюциногенных грибочков, и Джейк не стал спешить с выводами. Возможно, девчонка просто страдает раздвоением личности...хотя вряд ли страдает. Она им наслаждается!
Парень растерялся. Он не знал, какая именно комбинация слов превращает это трогательное существо в разъярённую грымзу, и опасался произнести что-то не то. Рука сама собой потянулась к располосованной щеке, но пальцы наткнулись лишь на едва ощутимые, полностью затянувшиеся рубцы, и это поразило его не меньше чудесного перевоплощения магианы.
- Эээ..спасибо, - пробормотал он, записав своё излечение в счёт заслуг Керри.

- Я тебя не понимаю, - тихо покаялся Джейк, сдвигаясь к стене и освобождая место девушке.
Должно быть, ей нелегко дались эти слова. Возможно, уже через минуту взовьётся хищной птицей, позабыв о минутном помутнении рассудка, бросившем её в объятия того, кого она совсем недавно готова была растерзать в клочья.
Как же с ней сложно!...А просто ли с ним самим? Джейк вдруг озадачился этим вопросом. Нахмурившись, перебирал в памяти всё то, что успел рассказать о себе Керрилиане, в задумчивости поглаживая, расправляя и пропуская сквозь пальцы её рыжие пряди. Выходило не так уж много. Да какое много, она не знала о нём ровным счётом ничего. Как знать, может, сложила для себя впечатление по случайным мелочам их сумбурного знакомства? И тоже не понимает его, отметая одну догадку за другой?

- Не пил! - категорично отмёл подозрение Джейк. - Думаю, что-то в этой воде...или в болотных газах и испарениях...или всё же в грибах, - сознался наконец, не подозревая, что наелся обычных подосиновиков, собранных здесь же, неподалёку, и они уж точно не имеют отношения к изменению его состояния. - А знаешь... - ухватив Керри за плечи, приподнял её над собой и внимательно заглянул в глаза. - Чтобы не гадать, просто спроси. Я отвечу.
Отпустив девушку, заложил руки за голову и устало закрыл глаза. Весело будет, если завтра не сумеет перебраться через болото и вскарабкаться на собственного коня. Немыслимую опустошённость он тоже свалил на чудо-грибы.

- Печальная история, - кивнул Джейк, не открывая глаз. - Мне рассказывали похожую. Юная русалка полюбила юношу и мечтала жить среди людей. Но, выбравшись однажды ночью из воды, она до утра блуждала в темноте, так и не найдя дорогу к поселению, где жил возлюбленный. Наутро она увидела, что деревня была совсем рядом, просто русалочка пошла не в ту сторону... От горя и отчаяния она расплакалась, а её слёзы стали звёздами в небе, указывая путь тем, кто стремится к своей мечте.
Джейк замолчал. Знал он и гораздо менее привлекательную историю о том, что звёзды - это глаза детей, убивших своих матерей и обречённых вечно смотреть на землю...но даже думать об этом было больно. Нет, в детстве он с радостью внимал рассказам нянюшки и с живым интересом слушал, как злые мальчишки жестоко обошлись со своими родными и были навеки наказаны за это. Лишь недавно эта легенда обрела для него особый смысл.
- Где-то там и мой сын, - туманно проронил он, не замечая, что отвечает собственным мыслям, не имеющим ни малейшего отношения к глупой сказке про русалочку.